«Он не уважает людей. Нет, он вполне вежлив, не орет и не слишком
матерится. Но людей не уважает, мы для него мусор». Так говорят о
Сергее Собянине многие из его новых подчиненных в правительстве Москвы.
Говорят несколько личных знакомых обозревателя «СП» - чиновники среднего
звена нескольких департаментов, по понятным причинам выбравшие
анонимность. Говорят их начальники, министры столичного правительства –
если верить их подчиненным. Низший класс столичных управленцев нового
мэра лично не видел – но тоже имеет основания так говорить.
Речь, в целом, даже не о личных качествах градоначальника, которого
естественным образом сравнивают с его патриархальным предшественником,
Юрием Лужковым. Хотя и здесь говорят разное. Например, что СС (логично
возникшая заглазная кличка Собянина) совершенно не реагирует на эмоции
собеседников. И практически не воспринимает информации и аргументов,
если он их не запрашивал сам. Что в первые недели он по-настоящему пугал
собственный аппарат своей бесстрастностью: люди не знали, как
ориентироваться на его реакции в разговоре, ведь видимые реакции просто
отсутствуют.
Куда важнее не эмоциональный портрет московского мэра, а принимаемые им
решения. Их Сергей Собянин за два месяца работы принял достаточно, как
кадровых, так и касающихся непосредственно городской жизни. И в
большинстве этих мер подчиненные Собянина не могут найти «человечности».
Возможно, эти решения умны и эффективны, но они напрямую угрожают как
чиновникам, так и горожанам. «Знаете, сколько нам сейчас идет звонков по
поводу реорганизации школ, по поводу реформы финансирования? –
рассказал «СП» чиновник департамента образования правительства Москвы. –
А мы людей понимаем, но не можем ни разъяснить политику мэрии, ни
помочь, потому что про «заботу о москвичах» наверху уже не говорят, а
возражать бессмысленно».
- Совсем недавно мы узнали, что же будет построено на месте нашей
снесенной районной школы, - рассказала «СП» Юлия, жительница одного из
домов на Дербеневской набережной. Там будет хороший лицей –
действительно хороший – но лишь для старших школьников. Куда мне водить
первоклассника, непонятно: до ближайшей начальной школы по утренним
пробкам больше часа. Мы пожаловались чиновникам, это было уже при
Собянине – а нам так с удивлением: надо же, здесь еще кто-то живет? А мы
думали, тут только промзона…
Похожим образом принимает решения и новый мэр. Распорядился убрать от
станций метро ларьки – а потом удивился, что пострадали тысячи людей, а
материальный ущерб от спецоперации составил около 200 млн рублей. Заявил
о необходимости расчистить Тверскую от парковок и тем самым ускорить
движение по ней – а уже через пару недель всё тихой сапой вернулось на
круги своя, поскольку выяснилось, что запрет парковки на центральной
части Тверской ведет к транспортному коллапсу в соседних переулках, а
«протягивание» трафика по главной улице Москвы – прямой путь к закупорке
Тверской заставы, Бульварного кольца и т.п. Решение о закрытии
троллейбусных маршрутов внутри Садового кольца только начали выполнять –
но и оно грозит нешуточными сбоями городского механизма. «Такое
ощущение, что у нас мэр играет в конструктор: смело что-то развинтил,
посмотрел – не работает – завинтил обратно», - образно выразился
сотрудник департамента транспорта и связи. И транспортом, и образованием
в Москве руководят новые люди – люди Собянина: Николай Лямов и Исаак
Калина.
А вот в кадровых вопросах Собянин не играет: тут он жесткий до
жестокости, профессионал и «ходит» уверенно. Правда, ходы эти частенько
напоминают самодурство. «Чего стоит одно распоряжение приходить на
работу к 8 утра! – возмущается сотрудница департамента финансов –
Подумал он, что у сотрудников бывают дети, а в 7 часов ни одна школа
ребенка не примет? А у большинства московских чиновников оклады совсем
не такие, чтобы позволить себе круглосуточную няню».
Во многом, похоже, именно с «жаворонкомании» Собянина начался отсчет
глухой неприязни, которую питают к нему уже многие его подчиненные. Даже
те, кто самого СС не видел ни разу в жизни. Но если бы дело
ограничилось утренними побудками, ситуация бы не была такой серьезной.
Но последовали и другие проявления «неуважения». Прежде всего,
незапланированные отставки. «То, что «ушли» Ирину Яковлевну <Рабер,
префекта СВАО – прим. ред.>, нас просто потрясло, - рассказала одна
из ее подчиненных. - Хотя, конечно, ей самой теперь будет лучше, она
займется, наконец, здоровьем и так далее. Но то, в какой форме это было
сделано и насколько внезапно – вот это не только потрясло, но и просто
возмутило».
Префекты, главы департаментов – эти люди были много лет уверены, что
если не допускать каких-то совсем душераздирающих оплошностей и не
конфликтовать с начальством в лице Юрия Михайловича, то внезапная
отставка им не грозит. Так было при Путине по всей стране, к этому все
привыкли. То, что сейчас, при Медведеве и Собянине каждый чиновник
должен «трепетать», ожидая внеплановой проверки и планово-принудительной
замены – для московской команды сюрприз, и пренеприятный.
Кто именно придумал тактику сопротивления – неясно, скорее всего, единой
тактики у московских чиновников просто не существует. Зато есть логика,
инстинкт самосохранения и множество частных договоренностей. За месяц с
небольшим Сергею Собянину, кажется, удалось почти невозможное: собрать
интриговавших друг против друга московских бюрократов в единый боевой
организм. В кулак, который оказался направлен против него.
- Всё просто. У нас есть теперь два правила, - рассказал «СП» сотрудник
департамента образования. – Звонят нам многие, кого-то мы принимаем
лично, все ругаются. А мы спокойно говорим, что это не наша инициатива, а
распоряжение лично господина Собянина. А то и выше – федеральных
властей. Мы бы, мол, и рады помочь, да власть сменилась. То же, я знаю,
говорят и сотрудники собесов.
Второе правило, по словам источника «СП» - не спешить с выполнением
решений. Обжегшись на стремительной акции с ларьками, сотрудники
префектур дружно, практически не сговариваясь, решили больше столь
стремительно не действовать. Причина понятна: в истории с ларьками
формально крайними оказались именно префектуры, спешившие подкадить
новому мэру. А градоначальник от своих подчиненных открестился, считают в
префектуре СЗАО.
То, что эти два правила четко выполняются, может убедиться почти каждый
москвич. Так, позвонив в управление образования одного из столичных
округов, чтобы узнать подробности реорганизации нескольких школ,
обозреватель «СП» услышал: нормативы финансирования определяют
федеральные власти, а помогать особенным (элитарным, медицинским,
коррекционным) школам «Собянин не велел». Что касается системы
соцзащиты, то в одном из столичных районов социальные работники напрямую
говорят своим «подопечным»: в следующем году могут быть перебои с
бесплатными лекарствами, так что рекомендуем запасаться впрок.
На какой эффект рассчитывают чиновники – непонятно. Ни один из
собеседников «СП» не признался, что верит в аппаратную победу над
ставленником правящего тандема Собяниным. С одной стороны, описанные
действия – вполне рефлекторны для любого управленца, не желающего
отвечать за непопулярные меры и опасающегося отставки; с другой,
настроения в коридорах департаментов и префектур царят достаточно
отчаянные. «Когда он пришел, нам был четкий сигнал сверху: зачистим
всех, договориться не удастся, – говорит сотрудник департамента
транспорта и связи. – Поэтому увольнения бояться нечего. Тут или он –
или мы».
История России, однако, учит, что конфликт со сложившейся
бюрократической системой для одинокого руководителя «сверху» - один из
самых опасных вызовов. Стабильности в таких обстоятельствах ожидать не
приходится, а риск для самого «первого лица» - огромный.
Из русских царей воевать против всей правящей верхушки разом хорошо
удалось лишь Ивану Грозному – и того, в конечном итоге, боярство
пережило, сохранив влияние до самых петровских реформ. Имена тех, кто
пытался воевать с бюрократией и не преуспел в этом, чуть менее известны,
но тоже знакомы всем: Петр III и Павел I лишились не только корон, но и
жизней в результате дворцовых переворотов. Не усидел на своем посту и
Никита Хрущев: по общепринятой версии, главным мотивом его смещения стал
страх бюрократии перед иррациональным поведением начальника. А вот
Екатерина II и Леонид Брежнев, пришедшие на смену двоим из неудачников,
правили от имени и во благо бюрократии, в результате чего на Руси
процветало казнокрадство и кумовство – зато времена этих правителей
считаются «золотыми годами» империи.
http://svpressa.ru
