25.01.2011 18:38
Владимир Кара-Мурза
В Москве и Московской области в среду, 26 января, день траура по погибшим в результате теракта в аэропорту "Домодедово". При взрыве в понедельник, совершенном, предположительно, смертником, погибли 35 человек, 110 пострадали. Более 40 пострадавших находятся в тяжелом или крайне тяжелом состоянии. Следственный комитет России начал допросы должностных лиц, контролирующих безопасность в аэропорту "Домодедово".
Владимир Кара-Мурза: Следственный комитет возбудил уголовное дело по нарушениям, допущенным в аэропорту Домодедово в сфере безопасности. Президент Дмитрий Медведев назвал систему безопасности в "Домодедово" "анархией". Выступая на коллегии ФСБ, президент потребовал установить меру ответственности как правоохранительных органов и чиновников, так и менеджмента "Домодедово". Медведев не исключил, что речь может идти об уголовной ответственности. Во вторник президент Дмитрий Медведев и премьер-министр Владимир Путин навестили в больницах людей, которые пострадали при теракте в "Домодедово". Медведев посетил институт имени Склифосовского, где находятся 11 раненых, Владимир Путин навестил в больных в Институте хирургии имени Вишневского. Там проходят лечение пятеро пострадавших. Аэропорт "Домодедово" ответил на обвинения со стороны президента страны Дмитрия Медведева в связи с терактом. "Руководство не должно нести ответственность за произошедший в понедельник вечером взрыв, так как все требования авиационной безопасности нашими службами были соблюдены", - заявила пресс-служба "Домодедово". Добавим, что за последние десять лет на территории России был совершен 21 террористический акт с участием 41 террористки-смертницы - в некоторых терактах участвовали несколько женщин одновременно. С 1996 года в российской столице произошло не менее 25 террористических актов. По меньшей мере, 10 из них совершили террористы-смертники. Из общего числа взрывов в Москве 8 были совершены в метрополитене, и половина из них - смертниками. В общей сложности в результате терактов в Москве погибли как минимум 592 человека и 824 были ранены. О том, несет ли власть политическую ответственность за существование террористической угрозы для своих сограждан, мы сегодня говорим с Владимиром Калиниченко, бывшим старшим следователем по особо важным делам при Генпрокуроре СССР, Аркадием Мурашевым, бывшим начальником ГУВД Москвы и Юлием Рыбаковым, бывшим депутатом Государственной думы Российской Федерации. Ощущается ли, по-вашему, стремление властей свалить всю ответственность на службу безопасности аэропорта?
Владимир Калиниченко: Я думаю, что это неверно. Нужно говорить о том, что система существования аэропорта и тех, кто расположен в здании аэропорта, различных коммерческих структур, фирм, авиакомпаний, привело к вакханалии. То есть развал системы "Аэрофлота", я не хочу дальше углубляться, меня, думаю, поймет любой, слушающий нашу передачу, поэтому когда развалилась система "Аэрофлота", мы прекрасно понимали, начиная от приобретения билетов, продолжая аэровокзалом, приезд в аэропорт – это была одна-единая система и не было разговора, кто за что отвечает. А в этой ситуации, когда сегодня на территории аэропорта происходит подобная трагедия, когда здание аэропорта, где должны были стоять и когда-то стояли приемники, по которым можно было проходить и увидеть взрывчатку или человека, начиненного болтами, чемодан, начиненный болтами, когда все это поисчезало, когда здание аэропорта в части прилета в любом аэропорту Российской Федерации в Москве стоит масса таксистов, которые предлагают сумасшедшие деньги за проезд от аэропорта в центр Москвы и свободный доступ в эту зону, могут кого угодно привезти и никто никогда этого не пресекает, смешно слушать, что администрация аэропорта к этому не имеет никакого отношения. Да, что здесь скажешь, что к этой ситуации имеет отношение милиция? Возможно, потому что у нее есть тоже определенные обязанности. Милиция скажет, что предотвращение терактов нужно пресекать на стадии подготовки, к этому имеют отношение органы Федеральной службы безопасности.
Я сегодня, когда смотрел все, что у нас происходит, удивительная происходит вещь: после каждой трагедии, то ли она со светом, то ли с лесными пожарами, появляются лица, которые должны нести ответственность самую суровую за то, что произошло. Они все оправдываются, оправдывают свои действия. После того, что произошло в Подмосковье с электроэнергией, один из участников передачи сказал: вы знаете, у меня впечатление, что вас всех нужно представить к награждению орденами. Когда идет такое заявление, когда всеобщая беда, нужно разобраться, кто отвечает, пресс-служба аэропорта отвечает: а мы здесь ни при чем. То же мы слышим сегодня от милиции, то же от руководства ФСБ и от других ведомств – лебедь, рак и щука, никто ни за что не отвечает. Поэтому нам не нужно удивляться, что у нас происходит и погибает столько людей.
Кстати, когда говорят о безответственности, наверное, нужно говорить о том, что мы сами – россияне – во многом виноваты. Потому что так за эти годы не поняли, что живем в условиях гражданской войны. Это может казаться болезненным. Но когда мы говорили о наведении конституционного порядка, мы в самых настоящих боевых действиях участвовали с самолетами, танками и с применением специального оружия. Сегодня мы называем немножко по-другому. А ведь на самом деле идет самая настоящая гражданская война. Да, в виде каких-то восстаний, в виде манифестаций, она носит такой скрытый характер. И поэтому люди наши, которые ездили в "Шереметьево", во "Внуково", другие аэропорты, и я в том числе, говорили между собой, что нахождение и водителей, и посторонних людей – это полный бардак.
Кстати, об аэропорте, обратите внимание, когда-то во времена Советского Союза, когда мы получали багаж в здании прилета и выходили, у нас, по крайней мере, по бирке сверяли, свои вещи увозите или нет. А какое-то время назад служба, которая проверяла чемоданы, исчезла, поэтому в зону прилета можно было заходить кому угодно, в том числе и встречающим и провожающим. И нас всех это устраивало, потому что спокойно и быстро покидали здание зала прилета. Поэтому легко говорить сегодня. Меня поражает, что в столь критический момент лица, которые безусловно должны отвечать за то, что произошло, публично заявляют: мы здесь ни причем, виноват кто-то другой, а мы обеспечиваем безопасность полетов. А они обеспечивали, простите, ровно месяц назад, когда пошли снегопады и лопались провода? Так, по большому счету, вы меня прекрасно понимаете.
Владимир Кара-Мурза: Справедливо ли возлагать всю ответственность на милицию, как это пытаются сейчас сделать некоторые чиновники?
Аркадий Мурашев: По крайней мере, милиция, мне кажется, здесь ее вина тоже минимальна, потому что руководство аэропорта вообще, мне кажется, не несет никакой ответственности. Они работали в штатном режиме, никаких предупреждений со стороны ФСБ о том, что нужно ввести какой-то особый режим, не было. И на ровном месте затруднять пассажирам их перемещение не было никаких оснований. Поэтому, мне кажется, руководство аэропорта – последнее, что здесь можно винить. Более того, заявление сегодняшнее президента об администрации аэропорта просто курьезный случай. Мне позвонил мой друг из Америки, американец, который с очень большим сочувствием, вниманием и любовью относится к тому, что происходит в России, который меня спросил, что журналисты, наверное, неправильно перевели. Ну не мог же президент сказать такую абсурдную вещь. Милиция виновата в большей степени. Во-первых, то место, где взорвалась бомба, по недавно принятому закону о безопасности полетов – это вообще не сфера аэровокзала. Ее устранили этим законопроектом отсюда и передали в введение милиции. Если раньше аэропорт имел право заключать договора с частными охранами и контролировать эту зону, то после терактов, которые были в воздухе проведены, специальным законом это вывели из поля зрения частных охранников и передали все милиции. Поэтому милиция была ответственна за то, что там происходило.
Но в то же время я хочу сказать, что милиция тоже, как мне кажется, здесь не виновата. Потому что предотвратить взрыв смертницы в любом скоплении людей – это попросту невозможно. Если устанавливать рамки на входе в аэропорт, как может показаться, то толпа будет стоять на улице, смертница взорвется просто на улице. Более того, такой случай у нас был уже – теракт в Тушино. Наверное, москвичи помнят. Там стояла рамка, был концерт музыкальной группы на Тушинском стадионе. Около рамки стояла толпа народу, и смертнице не понадобилось проходить сквозь рамку, она взорвалась там, где стояла толпа народу. Более того, это можно сделать в любом подземном переходе, в любом торговом центре. Контролировать все и заставлять людей при входе проходить через рамки – абсурдно. Например, когда были взрывы в метро, даже Медведеву не пришло в голову сказать: а теперь будет тотальный контроль всех входящих в метро, все будут проходить рамку, проходить досмотр. Все-таки метро – это метро, а авиасообщение – это авиасообщение. И тем не менее, в метро взорвать бомбу так же легко, как и взорвать ее где угодно в многолюдном месте. Поэтому, мне представляется, все скороспелые заявления, они носят непродуманный и популистский характер. Все-таки, как сегодня в блогах один человек очень точно заметил, что контролировать и обеспечивать безопасность в аэропорту от террористических угроз – это все равно, что лечить запущенный рак четвертой степени. Это очень дорого, неэффективно и, главное, – бесполезно. Основная вина за совершившийся теракт, если не говорить про политическое руководство, любая террористическая деятельность – это всегда плод политических решений.
Все-таки спецслужбы – это в первую очередь ФСБ. И здесь то, что президент Медведев поехал в ФСБ и попытался там найти виновных, я думаю, что в отличие от властей аэропорта, это правильно. Конечно, ФСБ, как мне кажется, сейчас занимается не своим делом, оно крышует бизнес, оно, как милиция, занимается чем угодно, кроме того, в чем ее прямая функция – это предотвращение террористических угроз. Неоднократно мы слышали заявления о том, что с террористическим подпольем у нас давно покончено, но тем не менее, мы видим, что совершение терактов определяется только скоростью подготовки очередных смертниц. Найти готовую девушку, накачать ее наркотиками, подготовить идеологически, вручить ей взрывное устройство – вот, собственно, на что уходит время. Если бы таких женщин было больше, я думаю, теракты были бы чаще. И спецслужбы должны в первую очередь работать в направлении, предотвращать собственно подготовку этих смертниц. Когда же смертница подготовлена, начинена оружием, где ее взорвать – на территории аэропорта, на территории перрона электрички, в торговом центре, в метро, в подземном переходе – это уже особого значения не имеет. Мы не можем заставить всех граждан проходить через рамки – это, к сожалению, невозможно.
Я бы еще такой пример привел. Когда этим летом была жара, последствием которой была смерть, по крайней мере, 60 тысяч человек, то в общем-то не было таких намерений эвакуировать Москву в более прохладный климат. Вот то, что предлагается сейчас, мне кажется, это сродни таким радикальным мерам. Либо мы должны тогда отказаться от авиаперевозок или сделать их просто невыносимыми, либо спросить со спецслужб, которые финансируются, мне кажется, в более достаточном количестве. Может быть здесь нужны кадровые решения и серьезные какие-то меры.
Владимир Кара-Мурза: Напоминает ли вам ситуация 99-й год, когда взрывы домов в Москве стали сразу предлогом для огульных обвинений, нашли тут же кавказский след, не расследуя еще, для закручивания политических гаек?
Юлий Рыбаков: Да, безусловно, напоминает. Тем более, что сейчас у нас начинается предвыборная кампания. Давайте вспомним о том, что господин Путин пришел к власти на волне своих обещаний, что с терроризмом будет покончено, что он всех замочит в сортире. И где его обещания? Я услышал цифры о количестве терактов, которые вы произнесли в начале, и удивился. Дело в том, что на самом деле их куда больше. Если, конечно, считать Москву и центральную Россию, собственно, территорию нашего государства, да, наверное, цифры таковы. Но если говорить о Российской Федерации, то за годы власти чекистов во главе с господином Путиным в нашей стране произошло более двухсот терактов. При этом я согласен с высказыванием о том, что ситуацию сегодня можно рассматривать как ситуацию гражданской войны. Безусловно, признаки этого есть. И сегодня "Эхо Москвы", с утра обсуждая это, задавало вопрос радиослушателям. 70% позвонивших проголосовавших, сказали: да, они ощущают себя в ситуации военных действий.
Но давайте подумаем, если это война, гражданская ли это война или какая-то иная, но у любой войны по сути дела есть три завершающих этапа – это поражение, это победа или это прекращение войны и переговоры. Кто-нибудь задался вопросом, кто-то озвучил из тех, кто сегодня обсуждает эту кровавую проблему, уже не первое десятилетие кровоточащую, кто-то говорит о том, чего хотят эти люди? Чего хотят те люди, которые направляют сюда несчастных девчонок, напичканных динамитом? Вот об этом надо бы думать в первую очередь, а не о воротиках перед каждой парадной в нашем доме, перед каждой дверью из квартир. Надо думать о том, собственно, что стало пружиной, что стало внутренним стимулом тех, кто сегодня хочет что-то добиться.
Чего они хотят добиться? Освобождения из-под имперского ига, как многие из них говорят? Свободы для своего народа, свободы для своей религии, свободы для своего фанатизма? Да, наверное, и так, и этак, еще как-то. Вот это должно стать предметом в первую очередь осмысления и осмысления задачи о том, можем ли мы решать то противоречие, которое возникло, противоречие между радикальным экстремизмом религиозных сект народов Кавказа и интересами собственно России как таковой. Можем ли мы их решить, можем ли мы разрешить конфликтную ситуацию? Потому что терроризм, как справедливо сказал Аркадий, на самом деле непобедим. Потому что если существуют люди, которые хотят себя уничтожить ради какой-то цели, то остановить их практически невозможно.
Владимир Кара-Мурза: Илья Яшин, исполнительный секретарь политсовета движения "Солидарность", возлагает ответственность на правящий режим.
Илья Яшин: Основную политическую ответственность несет именно власть. Ведь в 99-м году Владимир Путин пришел в Кремль под лозунгом именно борьбы с терроризмом. Люди тогда очень мало знали, что это за человек, но поверили его обещаниям обеспечить безопасность в нашей стране, поверили его гарантиям, поверили стальным ноткам его голоса. И именно под лозунгами борьбы с терроризмом Путин отобрал у российского общества немало гражданских прав и свобод. Было проведено масштабное наступление на свободу слова, нас лишили права выбирать губернаторов. Однако результаты крайне плачевные. Только по официальной статистике с 2000-го по 2009-й год число терактов в России увеличилось в шесть раз, и по-прежнему никто не может чувствовать себя в безопасности ни в Москве, ни в Петербурге, ни в других крупных российских городах. Потому что все мы пользуемся метро, все мы летаем на самолетах и завтра жертвой теракта может быть каждый. Спецслужбы явно не справляются со своими обязанностями, ответственность, безусловно, за это несет власть и лично Владимир Путин. Если бы у президента России была хоть капля воли, он бы отправил в отставку и руководителей силовых структур, и самого премьер-министра.
svobodanews.ru
|
